|
Абрамцево. Плетень, 1944
Мартовский снег, 1904
|
Наталья Егорова. Творчество Игоря Грабаря
«Свою благословенную профессию мы должны любить страстно и нежно, до самозабвения, как лучшую и единственную на свете», - говорил выдающийся русский художник и реставратор, историк искусства и музейный реформатор И.Э.Грабарь. Но чем бы он ни занимался, «все это совершалось из страсти к искусству, во имя искусства, ...без этого я не мог существовать, не мог дышать ни один день моей жизни».
Третьяковская галерея вдвойне обязана Игорю Эммануиловичу Грабарю - как прекрасному живописцу, полно представленному в ее коллекции лучшими произведениями, и как многолетнему ее руководителю. В 1913 году он стал попечителем Галереи, а позже ее директором. Грабарь согласился возложить на себя этот почетный, но и весьма обременительный и ответственный труд в очень сложное для музея да и для всего русского искусства время.
В его руках оказался огромный историко-художественный материал, который он мечтал изучить «не на расстоянии, не через стекла, а вблизи, вплотную, на ощупь, с обстоятельным исследованием техники, подписи, всех особенностей данного автора».
Стараниями Грабаря-попечителя собрание Галереи пополнилось такими шедеврами, как «Разборчивая невеста» П.А.Федотова, «Сумерки. Стога» И.И.Левитана, «Пророк» и «Портрет жены» М.А.Врубеля, лучшими произведениями художников-современников - А.Н.Бенуа, Б.М.Кустодиева, П.В.Кузнецова.
Совмещая опыт активного участника творческого процесса и ученого-исследователя, Грабарь поставил задачу по переустройству Галереи и превращению ее в музей европейского типа, подлинно научное учреждение. Главным для него стало подчинить ранее достаточно хаотичную развеску картин историко-хронологическому и монографическому принципу. Все произведения были инвентаризированы, и в 1917 году был издан первый научный каталог собрания.
Ретрограды обвиняли его в нарушении воли основателя музея, и лишь поддержка единомышленников и Думы позволила завершить, по словам Репина, огромную и сложную работу «на славу галереи П.М.Третьякова!».
Всепоглощающая страсть к искусству проявилась у будущего художника уже в раннем детстве. Он помнил себя только постоянно рисующим, с карандашом, акварельными красками и кистями в руках. Происхождение род Грабарей ведет из Угорской Руси, которая являлась в XIX веке частью Австро-Венгрии. В Будапеште 25 марта 1871 года в семье юриста Эммануила Ивановича Грабаря родился сын Игорь.
Так как отец и мать были участниками славянского национально-освободительного движения, детство мальчика было связано с постоянными переездами.
В 1876 году, опасаясь преследований со стороны властей, семья под фамилией Храбровы переселяется в город Егорьевск Рязанской губернии. В годы учебы в Егорьевской прогимназии и Московском лицее (1880-1889) Игорь пишет маслом первые пейзажи, портреты учителей и однокашников.
Обучение рисунку в Обществе любителей художеств, постоянные посещения выставок изобразительного искусства, экспозиция Третьяковской галереи, знакомство с известными русскими живописцами Поленовым, Ивановым, Архиповым оказывают благотворное влияние на формирование художественного вкуса юноши.
В 1889 году Грабарь поступает на юридический факультет Петербургского университета, где одновременно учится и на историко-филологическом отделении. В студенческие годы он проявил себя как талантливый литератор и рисовальщик, принимая участие в издании журналов «Нива», «Стрекоза», «Шут», исполнив в технике акварели и карандаша иллюстрации к повестям Гоголя «Сорочинская ярмарка», «Ночь перед Рождеством», «Майская ночь».
Наиболее удачными среди них оказались рисунки к Шинели, отмеченные экспрессией - резкими светотеневыми контрастами, четкими контурами абрисов фигур.
Но уже в эти юношеские годы становится ясно, что Грабарь прежде всего обладает даром живописца. В нем постоянно живет восторг перед миром природы. Он не может равнодушно созерцать окружающий его ландшафт, стремясь запечатлеть его в красках на холсте. В 1889 году написан один из ранних его этюдов «Крыша со снегом», где проявилось стремление к чистоте палитры, мажорному звучанию красок.
В поле зрения живописца попадают крыши, верхние этажи зданий и уходящая в перспективу городская улица. Живописец раскрывает красоту зимней природы, которая займет в дальнейшем основное место в его творчестве.
Желание стать профессиональным художником приводит Грабаря к поступлению в 1894 году в Петербургскую Академию художеств, в которой в это время ведущими педагогами были И.Е.Репин, А.И.Куинджи, П.П.Чистяков, В.В.Матэ. Через год он переходит в мастерскую Репина. На всю жизнь Игорь Эммануилович сохранил благодарность своему учителю, которого особенно ценил за свободную манеру письма, изящный мазок и «высшие колористические достижения».
В 1895 году Грабарь предпринял путешествие в Германию, Францию, Италию, где был покорен «непостижимым совершенством и фантастической жизненностью» полотен и росписей великих мастеров - Микеланджело, Рафаэля, колоритом венецианцев Тинторетто, Тициана, Веронезе. Живописные сокровища европейских галерей пленили художника «красотой цвета и музыкальностью общего впечатления».
Но самое сильное, буквально ошеломляющее воздействие произвели на молодого художника увиденные в мало известной тогда парижской художественной лавке Воллара картины Гогена, Ван Гога и Сезанна. Его поразил новый и неожиданный колорит, построение пространства и освещение в их новаторских произведениях, созданных с помощью «невиданно энергичных мазков с резкими контурами, в характере полуживописи-полурисунка».
Особенно глубокое впечатление произвели на Грабаря картины Ван Гога.
По возвращении в Россию Грабарь особенно остро ощутил несовершенство системы обучения в Академии, где, по словам Д.Н.Кардовского, «вовсе не преподавалась техника живописи», а по воспоминаниям А.П.Остроумовой-Лебедевой, ученики «ничего не знали о красках, которыми работали, ни о холсте, об их особенностях, свойствах, об их приготовлении, о мазке, о лессировках, о поверхности живописи».
Мечтавший о приобретении профессиональных навыков и приемов, которые должны лежать в основе живописной системы, Грабарь снова в 1896 году отправляется в Европу, остановившись на рисовальной школе Антона Ашбе в Мюнхене, которая была в то время самой прогрессивной. Там учили решать задачи распределения света на холсте или листе бумаги, задачи построения цветом пространства.
В своем понимании колорита Ашбе был близок к импрессионистам, которых он высоко ценил. Он выступал против смешения красок на палитре и стоял за их раздельное наложение на холст, считая, что «в глазу зрителя они сами смешаются, но по крайней мере дадут чистую расцветку».
1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7.
Продолжение...
|
